Том 1, глава 1 (A)

 Глава 1. 

 Крыса,  промокшая  насквозь

Недзуми находился в тоннеле. В темноте раздавалось его тихое дыхание. В воздухе витал слабый запах мокрой грязи. Медленно и осторожно он крался вперёд. Тоннель был маленьким, но, в то же время, достаточно большим, чтобы Недзуми мог протискиваться через него, и там было темно. Не было видно даже намёка на свет, и это успокаивало его душу. Он любил темноту и маленькие пространства ― ведь в них большие живые существа не поймают его. Мгновенное облегчение и спокойствие. Рана на его плече отзывалась тупой болью, но она не была такой уж серьёзной, чтобы беспокоить его. Проблема, скорее всего, заключалась в том, сколько крови он потерял. Повреждение не было глубоким, плечо было всего лишь немного задето. К этому времени кровь уже должна была свернуться и закрыть рану. Но та всё ещё… Это тёплое, скользкое ощущение… всё ещё кровоточила.

«Антикоагулянт. Пуля была покрыта им».

Недзуми закусил губу. Нужно что-то, что бы могло остановить кровь. Тромбин или алюминиевая соль. Нет, это даже не обязательно. Хотя бы чистая вода, чтобы промыть ранение.

Ноги подгинались, его одолевало головокружение.

«Дело плохо».

Возможно, слабость от потери крови. Если да, то дело действительно плохо. Скоро он совсем не сможет шевелиться.

«Но, может быть, я бы и не возражал».

Он услышал голос внутри себя.

Может, это и не так плохо ― просто свернуться, не двигаясь, позволяя сырой тьме окутать себя. Погрузиться в сон, в долгий сон ― в спокойную смерть. Больно не будет, не так сильно, во всяком случае. Разве что немного холодно.

Нет, не стоит думать, что будет легко. Кровяное давление резко понизится, ему станет трудно дышать, его конечности парализуются… разумеется, это не будет безболезненно.

«Я хочу спать».

Он устал. Было так холодно, больно, он не мог двигаться. Ему не придётся страдать слишком долго, сказал он сам себе. Лучше спокойно сидеть на месте, чем продолжать эту бесполезную борьбу. А там впереди, возможно, есть люди, преследующие его, но никого, кто бы спас его. Тогда он просто должен положить этому конец. Скрючиться здесь и уснуть. Просто сдаться.

Но ноги продолжали нести его дальше, руки скользили вдоль стен. Недзуми вымученно улыбнулся. Внутренний голос уговаривал его сдаться, но тело не желало подчиняться ему. Как же всё это достало.

«Остался час. Нет, тридцать минут».

У него есть тридцать минут до того, как способность двигаться совсем покинет его. За это время ему нужно остановить кровотечение и найти место, чтобы отдохнуть. Два основных условия к тому, чтобы остаться в живых.

Внезапно что-то шевельнулось в воздухе, а простирающаяся перед ним темнота постепенно начала рассеиваться. Делая каждый шаг с величайшей осторожностью, он выбрался из своего узкого тёмного тоннеля, оказавшись в более широком пространстве с белыми бетонными стенами. Недзуми знал, что это была часть сточного канала, который использовался ещё в конце двадцатого века. По сравнению с тем, как Шестая зона выглядела наверху, её подземные объекты не отличались таким же комфортом. Большинство их пребывало в том же состоянии, в каком они были оставлены с конца прошлого столетия. Этот тоннель был всего лишь одним из многих, таких же заброшенных и забытых. О лучшем варианте Недзуми даже и мечтать не мог. Закрыв глаза, он мысленно представил себе карту Шестой зоны, которую нашёл в компьютере.

Скорее всего, это был старый канал K0210. В этом случае, он должен простираться аж до элитной резиденции под названием Кронос. Разумеется, этот путь мог запросто привести его к верной смерти, но раз уж он решил выжить, тогда ему оставалось только двигаться вперёд. В своём теперешнем состоянии у Недзуми не было выбора, да и времени на размышления тоже не оставалось.

Воздух изменился. В нём уже ощущалась не затхлая сырость, как прежде, а свежесть с примесью влаги. Он вспомнил, что наверху погода была более чем ненастная. Этот проход определённо был связан с внешним миром.

Вдохнув, Недзуми почувствовал запах дождя.

  * * *

7 сентября 2013 года было моим двенадцатым днём рождения. В этот день тропический циклон, или ураган, неделю назад возникший в юго-западной части северного тихого океана и продвинувшийся к северу, набрав силу, обрушился прямо на наш город – Шестую зону.

Это был лучший подарок, какой я когда-либо получал. Я был переполнен волнением. Стрелки на часах только перешагнули цифру четыре, как уже начало темнеть. Деревья во дворе гнулись под порывами ветра, который срывал листья и маленькие веточки. Мне нравился шум, который они издавали. Это была полная противоположность той атмосфере, которая обычно царила в этом квартале. Тут вообще с трудом можно было услышать что-то громкое.

Моя мама предпочитала цветам маленькие деревья, поэтому, благодаря тому, что она занималась активной высадкой миндальных деревьев, камелии и клёна, наш двор превратился в маленькую рощу. И поэтому шум снаружи был не похож на никакой другой. Каждое дерево издавало свой особый стон. Сорванные листья и ветки ударялись о стекло окна, приставали к нему, а затем их снова уносило вихрем. Раз за разом порывы ветра атаковывали окно.

Меня так и подмывало открыть его. Даже такие мощные ветры были не в силах проломить небьющееся стекло, а в этой комнате с регулированной атмосферой влажность и температура оставались стабильными, не изменяясь ни на йоту. Поэтому я и хотел открыть это окно. Распахнуть, впустить сюда воздух, ветер, дождь, перемены.

— Сион, - раздался из домофона голос мамы, - надеюсь, ты не думаешь о том, чтобы открыть окно?

— Нет.

— Хорошо… Ты слышал? Нижние земли Западного блока затоплены. Ужасно, не правда ли?

Но её голос как-то не соответствовал её словам.

За пределами Шестой зоны земли были разделены на четыре блока — на Восточный, Западный, Северный и Южный. Основную часть Восточного и Южного блоков занимали сельскохозяйственные поля или пастбища. Они поставляли шестьдесят процентов всей растительной пищи и пятьдесят процентов мясных продуктов. На севере раскинулись листопадные леса и горы, находящиеся под охраной Центрального комитета.

Без разрешения комитета никому не позволялось ходить туда. Не то чтобы кому-то хотелось блуждать в дикой природе, которая была абсолютно не ухожена.

В центре города располагался огромный лесопарк, который занимал шестую часть всей площади города и даже больше. Там жители могли испытать сезонные перемены и наблюдать сотни видов маленьких животных и насекомых, которые в нём обитали.

Подавляющая часть граждан была довольна дикой жизнью в парке. Но мне это не очень нравилось. А особенно мне не нравилось здание мэрии, которое возвышалось в центре парка. Уходя пятью этажами под землю и десятью вверх, оно имело форму купола. В Шестой зоне не было небоскрёбов, поэтому, возможно, я немного преувеличил со словом «возвышалось». Тем не менее, оно вызывало зловещее чувство. Некоторые называли его Лунной каплей из-за его круглой формы и белизны, но мне оно больше припоминало волдырь на коже. Волдырь, который вскочил в центре города. Словно окружая его, там же находились городская больница и Бюро безопасности, соединённые проходами, которые выглядели как газопроводы. И вокруг всего этого был зелёный лес. Лесопарк, место тишины и покоя, предназначенное для добропорядочных граждан. Все растения и животные находились под постоянным наблюдением, а обо всех цветах, фруктах и мелких существах каждой области каждый сезон делалась подробная запись.

Выбрав для себя наиболее подходящее место и время, жители могли подолгу смотреть на эту покорную, идеальную природу через призму городской системы. Но даже эта покорная, идеальная природа восстаёт сегодня. В конце концов, свирепствовал ураган.

Ветка со всё ещё держащимися на ней листьями врезалась в окно, сопровождаемая порывом ветра, рёв которого какое-то время звучал у меня в ушах. По крайней мере, я думал, что слышу его. Звуконепроницаемое стекло не пропускало ко мне в комнату ни малейшего шума. Я хотел, чтобы это окно исчезло с моего пути. Я хотел слышать, чувствовать бушующий ветер. Почти не раздумывая над тем, что делаю, я распахнул створки. Ветер и дождь ворвались в мою комнату. Гул ветра словно исходил из недр земли. Это был рёв, которого я не слышал уже давно. И я тоже, подняв руки и раскинув их в стороны, закричал. Мой крик растворился бы в беснящихся ветрах, он бы не достиг ничьих ушей. И всё же я кричал, просто так. Капли дождя попадали в моё горло. Я знал, что веду себя как ребёнок, но я не мог остановиться. Дождь усилился. Как бы это было волнующе ― снять с себя всю одежду и выбежать под хлещущие струи. Я попробовал представить себя обнажённым, носящимся под разошедшимся ливнем. Меня бы точно посчитали за сумасшедшего. Но это было искушение, перед которым невозможно было устоять. Снова широко открыв рот, я проглотил холодные капли. Я хотел подавить этот странный импульс. Я боялся того, что было скрыто во мне. Иногда я обнаруживал, что просто заплавлен яростным, диким потоком эмоций.

Сломай.

Уничтожь.

Уничтожить что?

Всё.

Всё?

Раздался предупреждающий звук, который сообщал мне о том, что климатические условия в комнате ухудшились. В конце концов, окно бы закрылось автоматически, заработали бы приборы, регулирующие сухость и температуру, и все мокрые объекты в комнате, включая меня, были бы в то же мгновение высушены. Вытерев занавеской своё мокрое лицо, я прошёл к двери, чтобы отключить систему стабилизации воздуха.

Что было бы, если бы в тот момент я подчинился этому сигналу? Иногда я всё ещё задаю себе этот вопрос. Если бы я закрыл окно и решил остаться в уюте и комфорте своей комнаты, моя жизнь сложилась бы совсем по-другому. Это не было сожалением, ничего подобного. Просто своеобразная мысль. То, что так изменило мою жизнь, которая до этого момента находилась под строжайшим контролем, случилось благодаря вот этому маленькому стечению обстоятельств ― 7 сентября 2013 года, во время урагана я случайно открыл окно. Это была очень своеобразная мысль.

И хотя у меня нет Бога, в которого бы я верил, бывают времена, когда я чувствую, что полностью убеждён в высказывании «Рука Господня».

Я нажал на выключатель, и звук прекратился. Неожиданная тишина окутала комнату.

Хех.

За моей спиной раздался слабый смешок. Инстинктивно развернувшись, я тихо вскрикнул. Там стоял мальчик, весь промокший. Мне потребовалось некоторое время, чтобы осознать, что он был мальчиком. Доходящие до плеч волосы почти полностью закрывали его маленькое лицо. Шея и руки, выглядывающие из-под рубашки с коротким рукавом, отличались худобой. Я не мог точно сказать, был ли он мальчиком или девочкой, был ли он очень молод или выглядел старше, несмотря на свою внешность. Мой взгляд и сознание были слишком сосредоточены на его левом плече, на котором виднелось красное пятно, чтобы думать о чём-либо другом.

Это пятно было цвета крови. Я никогда не видел, чтобы кто-нибудь истекал кровью так сильно, как он. Я невольно протянул руку к нему. Но фигура незнакомца исчезла из моего поля зрения. В то же время я почувствовал удар, и меня со всей силы впечатали в стену. А затем я ощутил нечто ледяное на своей шее. Это были пальцы, пять пальцев сжались на моём горле.

Часть В.